Порно - Страница 121

121

— Мелким тупым потаскушкам — да. Но это еще не все женщины мира. А вот женщина, которая понимает… которая знает, как фильтровать всякую шелуху, чтобы докопаться до сути… такая женщина сразу тебя оценит. А потом, есть еще и такая вещь, как широта взглядов, — улыбаюсь я, напевая ди-лим-дилим-дилим-дилим-дилим-дилим-дилим… начало припева этой классической вещи Боуи. Однако в случае с Кертисом это не шибко-то и помогает. Когда он уходит в сортир, чтобы еще раз нервно поссать, я подхожу к Никки. — Попробуй заставить Кертиса почувствовать себя крутым и желанным, а то у него самооценка ниже плинтуса.

Когда он возвращается из туалета, Никки подходит к нему, и я слышу, как она говорит:

— Кертис, я жду не дождусь, когда ты меня выебешь. Юный придурок стоит с отпавшей челюстью, тупо моргает и краснеет:

— Та-та-так что ты хочешь сказать? Меня просто разрывает от хохота.

— Ты гений комедии, Кертис! Это сразу же идет в сценарий! — И я начинаю резво царапать буквочки на своей копии рабочего сценария.

Я произношу пламенное обращение к моими звездам, и Рэб кивает мне — все готово. Можно снимать.

— Ладно, народ, это ключевая сцена всего фильма. Момент, где «Джо» выигрывает пари у «Тэма». Кертис, это место, где твой герой «Керт» лишается девственности. Так что не беспокойся о том, что ты нервничаешь, ты и должен нервничать. Я просто хочу, чтобы вы повторили, что только что тут сказали. Итак, Никки, ты приводишь его в офис, закрываешь дверь, прислоняешься к ней спиной и говоришь…

— Я хочу, чтобы ты меня выеб, — развратно тянет Никки, глядя на Кертиса.

— А ты, Кертис, ей отвечаешь, — киваю я ему.

— Та-та-так что ты хочешь сказать?

— Великолепно. Никки, потом ты подводишь его к столу. Кертис, пусть Никки тебя ведет. Хорошо, давайте попробуем еще раз.

Конечно, нет ничего лучше спонтанного оригинала, но после многих попыток мы получаем парочку очень приличных дублей. То есть шесть братьев уже оттраханы, единственная проблема — что поврежденный член Терри еще недостаточно крепок для анального секса. Но ничего страшного, у меня есть идея.

55. Шлюхи из города Амстердама (Часть 6)

Я сказал Мартину с Нильсом, что мне надо немного развеяться, а то я уже сатанею от клуба. Кэтрин я сказал, что мне надо съездить домой, повидаться с родителями. Но что мне действительно было нужно — вот это самое. Это все, что я мог сделать, чтобы оторвать себя от нее. От Дианы Коулстон.

Мы занимались любовью почти до утра, на свободной кровати Гэва. Просто хотеть ее, до боли желать ее, истощиться сверх всяких возможных пределов, но скоро опять быть готовым к действию. Опыт подсказывал мне, что это не любовь и не чувства вообще, это просто реакция двух чужих, незнакомых тел на близость друг друга. Что это быстро пройдет. Но в пизду этот опыт. Так что вот чем мы с ней и занимались всю неделю, обычно — у нее, чтобы не смущать Гэвина.

Сегодня утром она надела мою футболку, а мне всегда нравилось, когда девушка так делает. Мы с ней сидим на кухне, пьем кофе. Входит Гэв, уже готовый идти на работу — при полном параде. Он видит ее, широко распахивает глаза и выскакивает из кухни как ошпаренный. Я окликаю, я не хочу, чтобы он чувствовал себя чужим в своем доме.

— Гэв! Иди к нам!

Он покорно возвращается.

— Это Диана, — говорю я ему.

Диана улыбается и протягивает ему руку. Он пожимает ее, садится за стол и пьет чай со мной и, ага, с моей девушкой. А я думаю о Кэтрин и о том, что я скажу Диане. С этими невеселыми мыслями я покидаю ее и направляюсь в город.

Когда все по идее нормальное кажется таким странным, ты понимаешь, что жизнь ведешь вздрюченную. Я сижу в Прин-сесс-Стрит-Гарденс с моей невесткой Шэрон и племянницей Мариной, которую я никогда раньше не видел. Да и Шэрон я не видел уже несколько лет. Я думаю, в последний раз мы с ней виделись, когда я трахал ее на похоронах моего братца, в туалете, когда она была беременна Мариной.

Я не только не могу найти эмоциональную связь с тем собой, которым я был тогда, теперь я не могу даже представить себе, что это был за человек. Конечно, может быть, я пытаюсь себя обмануть, никогда нельзя быть уверенным, но я так чувствую. Остался бы я таким, каким был, если бы не уехал отсюда? Наверно, нет. Но, опять же, кто знает.

Шэрон растолстела. Вся заплыла жиром. Прежняя Шэрон, с большими сиськами, сладострастная, теперь превратилась в жирную корову. Наверное, я ей тоже кажусь далеко не красавцем, но это, как говорится, ее проблемы, я просто честен в своей негативной реакции. Но при этом я чувствую вину за это свое отвращение к Шэрон. Она — хорошая женщина. Мы сидим в «Пиацце», пьем кофе, а Марина катается на карусели, на такой мрачномордой лошадке, и машет нам рукой.

— Я тут узнал, что у тебя ничего не вышло с тем парнем, за которым ты была замужем. Жаль, — говорю я ей.

— Да нет, мы разошлись еще в прошлом году, — говорит она, закуривая «Регал», она предлагает мне сигарету, но я отказываюсь. — Он хотел детей. А я не хотела больше детей, — объясняет она и, помолчав, добавляет: — Но, наверное, было и что-то еще, кроме этого.

Я лишь молча киваю, чувствуя смущение и неловкость на этом празднике откровения, когда люди вот так вот с ходу выкладывают тебе всю свою подноготную.

— Все в жизни бывает. — Я пожимаю плечами.

— А ты-то как, у тебя кто-то есть?

— Ну, тут все запутано… я тут на прошлой неделе встретил одну девушку, — говорю я и буквально чувствую, как лицо у меня озаряется странным светом, а губы складываются в улыбку, когда я думаю о Диане. — Одну старую знакомую, я ее знал еще до отъезда. А еще у меня есть подруга в Голландии, но там сейчас напряженный период. Хотя, наверное, с ней все кончено.

121